Девушка пришла в себя в незнакомой комнате, со связанными руками, закреплёнными в изголовье кровати. Вырываясь, она лишь повредила кожу на запястьях, но так и не смогла освободиться. Когда, выбившись из сил, она затихла, то смогла увидеть в дверном проёме мужчину. Те, кто знали его, говорили потом, что он потерял покой, лишь однажды взглянув на неё, ощутив запах её крови. Он не смог, не посмел воспользоваться её беспомощностью и вместо того, чтобы разделить с ней постель, развязал. Он обещал ей защиту, уверял, что не обидит. Илария ударила его и рванула к выходу. Истинная кошка: дикая, непокорная она не пожелала остаться подарком в доме своего врага, сдаться на его милость. А он… Как мог хищник в мужчине устоять перед убегающей добычей? Такой желанной, такой манящей?

Они неслись через деревню, мимо опешивших, но и не думающих вмешаться жителей, затем сквозь лес, петляя между деревьями. Он оказался выносливей и смог настичь её. Разгорячённые погоней оба оказались на земле. Девушка царапала его, шипела и пыталась сбросить с себя, а Рил совершенно потерялся в себе, в ней и неистово целовал пойманную. В какой-то безумный момент, она устала отбиваться и…заплакала. Говорят до того суровый, как февральский мороз, хозяин тех мест проиграл её слабости. Так или иначе, но он принёс невредимую девушку на руках в свой дом и с того дня она владела его сердцем безраздельно. Рил добивался её долго, что совершенно не было принято в те времена, когда он мог взять причитающееся ему без её желания.

Он стал мрачен и совершенно отчаялся. Илария играла, не отталкивая его окончательно и не позволяя стать ближе. Окружающие роптали, но не решались идти против вожака.

В наступивший день урожая собрались представители многих кланов. На празднике Рилу представили женщину: прекрасную волчицу с серебряными глазами, о которой можно было лишь мечтать, одну из редких представительниц Севера. Она должна была стать его парой. Никто не ждал иного от лучшего представителя их рода.

Именно тогда Илария решила, что ей нужен этот волк. Она пришла к нему сама. В обеденном зале, в наступившей тишине, она протянула ему ладонь и он, заворожённый дерзкой улыбкой, пошёл за ней. Не оглядываясь, не замечая злобы гостей. В ночи каждый желающий услышал крики наслаждения этих двоих. Довольных не было. Кроме них самих. Рил отстоял свое право выбирать женщину, а Илария… Она предъявила права на свою пару, разорвав несколько глоток тем, кто был против них. С выбором хозяина смирились. Он казался таким счастливым. А она… Девушка была кошкой. Слишком независимой, свободолюбивой и, к сожалению, совершенно не влюблённой.

Годы спустя она объяснила свой поступок желанием оставить мужчину себе. Эгоистично и просто. О последствиях она не задумывалась. Рил терпел, прощал ей всё: истерики, оскорбления, царапины на лице… Затем она извинялась так, как могла только кошка: страстно, искренне, с заверениями в любви и обещаниями не причинять ему боль. Он действительно любил, и это стало его проклятьем.

Она не нашла другого, не покинула его окончательно, она просто стала пропадать…иногда надолго. Очень надолго. Потом возвращалась и бросалась в его объятия, словно не было дней разлук…Волк сходил с ума, но не мог отказаться от свой пары. Натура его вида не позволяла отказаться от выбранной женщины. Илария не страдала подобными проблемами. Всё просто: она была кошкой.

Он простил даже предательство. Когда в их дом забрались, мужчина, защищая Арию, был ранен. Стая чуть не потеряла его, а она…ушла. Снова. Он смог выкарабкаться и найти свою жену. Девушка сказала, что ей стало скучно.

— Может, я хочу попробовать другую жизнь, — заявила она при всех.

— А как же мы? Мы с тобой? — убито спросил он, не замечая отвращения на лицах своих братьев.

— Я вернусь, когда захочу.

С того дня он перестал улыбаться. Нет, он не отказался от обязанностей, и община не нуждалась в другом вожаке. Стая процветала.

Война окончилась. Стало глупо сражаться за территории, которые некем заселять. Двуликих осталось так мало, что разногласия стали не существенными.

Он сломался в один пасмурный день, когда она появилась с чужим запахом на теле. Рил ударил её и, не смея оставаться рядом, ушёл. Оказалось, что девушка была беременной. Он не мог быть отцом ребёнка, сроки не совпадали и запах не принадлежал ему. Илария не отрицала, но зачем- то отправилась следом за мужем, взяв первую попавшуюся лошадь. Животное, не знающее запаха кошки, понесло. В лесу нашли изломанное тело. Ребёнка спасти не удалось. Илария выжила. Всё время, пока она выздоравливала, Рил не отходил от несчастной, но в ней уже не горел огонь. Она не простила…его…себя…их двоих. Сильная и гордая, она сломалась. Говорили, что она любила Рила, но кошка в ней не могла жить с волком, не могла оставаться с ним и каждый раз, возвращаясь, она верила, что больше не уйдёт. Сможет остаться. Суть рода оказалась сильнее. А может, она просто не любила. Никогда.

Никто не может удержать ветер…Девушка встала рано утром и, неслышно обойдя охрану, вышла к скале над рекой…

Рил не мог смириться с потерей. Он сохранил тело любимой в семейном склепе и бредил идеей вернуть её… Однажды, много лет спустя, это стало возможным…

Глава 30

В темноте колыхалась тонкая полупрозрачная штора. Тени двигались по стене, не способные доползти до меня, но тянущие ко мне призрачные руки. Было холодно, и я куталась в мягкий плед. Я привезла его в свою квартиру из дома Узора. Старый, с запахом сигарет и почти неощутимого парфюма — он меня успокаивал. Кожу на лице щипало от слёз. Наверно во всём виноваты гормоны, но выпроводив Захарова и оставшись одна, я плакала долго, надрывно.

Невыносимо было думать о том, кто послужил основой для моего тела. Бедная девушка, заблудившаяся в собственных желаниях и потребностях. Так ли она отличалась от меня? Такие ли мы разные? Конечно, убеждала я себя, у меня были поводы уйти, бежать от Узорова и его страсти. Вспомнилась наша встреча в доме родителей и его лицо, когда он пытался мне всё объяснить. Он понимал, что теряет меня…её… снова. Сделал меня другой, ввёл дополнительные гены не для рождения потомства, а для того, чтобы я могла чувствовать привязанность. Как он. А я…Неужели всё, что я есть, лишь кошачья натура? Неспособная на глубокие чувства? Как Андрей…и Марк…он тоже? Но они, по крайней мере, сбивались в стаи.

Всхлипнув, я размазала влагу по щекам и подобрала ноги под себя. Сегодня мы разобрали большую часть записей Кирилла и я отдала распоряжения своему агентству проверить все выявленные объекты. Двуликим эту работу я не доверяла. Просто не была уверена в каждом сотруднике. Рисковать спугнуть похитителей, я не могла.

Ближе к обеду, во время совещания, адвокаты доставили документы, подтверждающие брак с Узором и мои полномочия, коды к сейфам и счетам. Больше, чем я могла предположить. По всем статьям я стала полноправной хозяйкой всего, и для полноценного владения не хватало только тела мужа или признания его пропавшим. Именно так сформулировал основную идею брачного договора Лис и получил за это по морде. По наглой, рыжей… Не смогла удержаться и с наслаждением стёрла глумливую ухмылку с неё.

— Не смей, — прошипела я разъярённо и присутствующие застыли, — если его убили, я пущу все средства, чтобы уничтожить всех…

— Даже если это приведёт к гибели части нашего общества?

— Да! — вскакивая, я перевернула кресло. — Я верю в мужа, — в наступившей тишине слышалось тиканье часов на крепких запястьях. — Он нашёл способ воссоздать популяцию. Возродил это тело. Он знает, как повторить эксперимент и вместе мы сможем сделать это.

— Ты останешься с ним? — Лис утирал окровавленный нос и казался до странного довольным происходящим. — По своей воле?

— Уже это сделала, — процедила я надменно, вдруг поймав себя на мысли, что повторяю интонации Узора.

Прокручивая в памяти эту ситуацию, явственно осознала, что помощник спровоцировал агрессию намеренно, вырвав у меня признание, которое я бы не сделала принудительно. Хитрец убедил всех в моей лояльности, а учитывая судьбу моего прототипа, это было не лишним.